Русская классика и имперство

*НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА БЫКОВА ДМИТРИЯ ЛЬВОВИЧА, СОДЕРЖАЩЕГОСЯ В РЕЕСТРЕ ИНОСТРАННЫХ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИХ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА 29.07.2022.

Эта лекция — пролог к курсу о проявлениях имперскости в творчестве главных русских литераторов.

Имперскость — молодой термин. Минус этого в том, что нет научного консенсуса по этому понятию и под имперскость легко подверстать что угодно. Плюс в том, что на наших глазах создается основной контур этого понятия.

Империя — это государство с двумя условиями: экспансия и жесткая вертикаль власти внутри. Но нет двух схожих империй: Австро-Венгрия, Британия и империя Македонского имеют мало сходств. Русский способ колонизации не соответствует общим представлениям. В книге «Внутренняя колонизация. Имперский опыт России» Александр Эткинд описывает русскую империю, как подчиняющую и колонизирующую прежде всего собственный народ. Главный способ русской колонизации — выдавливание пассионариев за границы. И мир завоевывают русские эмигранты.

Киплинг, который лучше чувствовал себя в Индии, чем в Англии, рефлексирует знаменитое «бремя белых», которое заключается не в том, чтобы просвещать или покорять другие территории. Бремя белых — в том, что человек, наделенный талантом и силой духа, в самой Англии применить их не может.

Так же обстояло дело и с Россией. Она выдавливала всех, кто гипотетически мог бы изменить ее изнутри. Главный способ империи поддерживать себя в рабочем состоянии — вовремя выбрасывать из себя всех потенциально опасных людей. Об этом прекрасно писал Гофман в «Крошке Цахесе».

Русский эмигрант в мировой литературе — не просто эмигрант, он революционер (как у Золя в «Жерминале»). Идейные эмигранты — это была первая большая волна, которая активно создавала зарубежные ячейки борьбы. Коммунистическое подпольное движение — это, в основном, были русские эмигранты. Вспомним «Человек, который был Четвергом» Честертона.

Еще один архетипический герой — русский эмигрант-еврей из местечка. Его главные черты — приспособленчество, адаптивность и, конечно, невероятная предприимчивость. Он умеет в любой среде пустить корни и создать свое дело. Книги — Короленко «Без языка», очерки Сенкевича, Горький «Город желтого дьявола», Ильф и Петров «Одноэтажная Америка».

Следующая волна — экспансия русской культуры. Шагал, Рахманинов, Стравинский, Прокофьев, Илья Эренбург — все они едут на запад, чтобы там реализоваться. Русской культуре было тесно в имперской границе. Еще одна волна русской культуры — 70-е годы, когда евреям разрешили выезд. Любимов и Тарковский, Аксенов, Бродский, высланный Солженицын — и многие другие.

Зачем империя ссылает своих самых заметных творцов? Это распространение влияния: осваивать территории можно, выслав туда поэта. Ссылка Пушкина нанесла на литературную карту Михайловское, а до этого — Одессу. Ссылка Бродского приблизила к империи Архангельскую область. Ссылка Мандельштама стала главным фактом в истории Воронежа, хотя город поэта и не принял. Высылка творца — не репрессия по отношению к нему. Изолировать — значит, сохранить, сказал Сталин. Творец превращает место своей ссылки в свой будущий литературный музей. Это и есть русская имперскость — способ превращать несвободу в триумф.

Первая основа имперского мирочувствия — сознание особого пути. И Россия отлично сознает исключительность своего положения. Точно так же сознание исключительности присуще и русскому поэту. Одновременно с «Клеветниками России» Пушкин пишет «Властитель слабый и лукавый». Почему он пишет «Клеветников»? Он искренне защищает особость своего положения, свою функцию первого поэта — ниши, которая возможна только в империи, где поэт — связной между властью и людьми.

Имперскость — это особое положение творца, дающее ему право говорить напрямую с властью. Толпе, по Пушкину — черни, противостоят двое: поэт и власть. В основе мира поэта — иерархия.

Так Дюма, приехав в Россию, говорит Некрасову: «Отказавшись от империи, Россия встанет на путь всех европейских стран — путь, ведущий ко всем чертям». И такое отношение к демократии для творцов достаточно типично. Аристократ возможен только в империи.

Проблема в другом. Всякая империя должна распространять свой тип мысли и тип человека, который ее олицетворяет. Олицетворение Римской империи — Цезарь. Идея Британии — технологический прогресс. Какой тип поведения и какую философию распространяет Россия? Разве что умение сохранять свое «я» при абсолютном рабстве. Анекдот и блатная песня — вот вклад русской культуры в мировую. Внешняя покорность и внутреннее отстранение от принятия решений. Ресентимент — одно из главных качеств русского эмигранта. Люди, уезжающие из России, несут на себе родимые пятна имперского человека: высоко адаптивного, бунтующего скрытно и легко устраняющегося от решения своей судьбы.

Полностью лекцию «Русская классика и имперство» можно посмотреть в видеоархиве «Прямой речи». 

Поделиться: